Следствие

Всё хорошо. Нет причин для тоски.
Книжки Толстого пылятся на полке…
Следствие снова ведут Колобки:
локтем под дых да под ногти — иголки.

Семеро смелых добьют одного,
чтобы отныне не мыслил неверно.
Истина, братцы, превыше всего;
всё, что не истина — ересь и скверна.

Ты был не против. Ты просто — ничей,
просто — скопленье космической пыли…
Жертва, спеши пожалеть палачей:
вишь — кулаки себе в кровь рассадили…

Всё подпиши, да и дело с концом!
И — отдыхай, безо всяких условий,
вместе с Фемидой уткнувшись лицом
в тёплый коктейль экскрементов и крови.

©Александр Габриэль

Фантазия

Есть такие края, где куда-то выводят дороги;
измеренья такие, где в тундре растёт кипарис.
В тихом омуте там в изобилии водятся боги,
чей заветный Олимп опрокинут вершиною вниз.
Эти боги порой надевают джинсу да гавайки
и выходят в народ, незаметно смешавшись с толпой,
чтоб услышать от нас о себе изощренные байки,
чтоб божественный грех замолить предо мной и тобой,
чтоб лениво пройтись в парке отдыха или культуры,
чтоб отведать пивка, жажду счастья легко утоля,
и подумать: «Пора упразднять силовые структуры,
что и так существуют одной декорации для…»,
чтоб потом, ублажив свои органы зренья и слуха,
вновь спуститься к Олимпу, желаньям своим вопреки…

Есть такие края, где любовь — состояние духа
и где каждый иммунен к бактериям зла и тоски.

©Александр Габриэль

За 40

Наверное, мы всё-таки мечтатели…
Не веруя в пророчества и сонники,
мы кузькиной парижской богоматери
языческие верные поклонники.
Мы славно покуражились в малиннике,
немного оцарапавшись крапивою,
но стали ль мы законченные циники
с улыбочкой приклеенной глумливою?! —
навряд ли. Просто дуем на горячее.
Бескомпромиссис — больше нам не жёнушка.
А всё, что остаётся непотраченным,
складируем подстилками на донышко
судьбы, чтоб не впивались рёбра жёсткости
в хребтины сколиозные усталые…
Трёхмерности повыпрямлялись в плоскости,
по краешкам немного обветшалые.
Но всё ж, какими б ни были сценарии,
и на какие б ни бросало полюсы —
не всё мы между пальцев разбазарили,
и истощили вещмешки не полностью.
А взгляд назад — отнюдь не во спасение,
а токмо лишь для восполненья опыта…
Весеннее — по-прежнему весеннее,
от птичьих криков до любовных шёпотов.
Нас ветры жизни чуточку взлохматили,
слегка приблизив ангельское пение…

Наверное, мы всё-таки мечтатели —
потерянное, в общем, поколение.

©Александр Габриэль

Хроника трех империй

I

Империя Номер Один — загадка. Замок без ключа. От пальм до арктических льдин — разлапистый штамп кумача. Страна неизменно права размахом деяний и слов. А хлеб — он всему голова в отсутствие прочих голов. Разбитый на кланы народ мечтал дотянуться до звёзд; а лица идущих вперёд стандартны, как ГОСТ на компост. Придушены диско и рок. Орлами на фоне пичуг — Михайлов, Харламов, Петров, Плисецкая и Бондарчук. Но — не было глубже корней: попробуй-ка их оторви!.. И не было дружбы прочней и самозабвенней любви. Хоть ветер, сквозивший на вест, дарил ощущенье вины, холодное слово «отъезд» заполнило мысли и сны. Под баховский скорбный клавир, под томно пригашенный свет нам выдал районный ОВИР бумагу, что нас
больше
нет.

II

От хип-хопа и грязи в метро невозможно болит голова. Что сказали бы карты Таро про Империю с номером два; про страну, где святые отцы, повидав Ватикан и синклит, изучив биржевые столбцы, превращают мальчишек в Лолит; про страну, где юристов — как мух, и любой норовит на рожон; про страну моложавых старух и утративших женственность жён?! О Империя с номером два, совмещенная с осью Земли! — прохудились дела и слова, а мечты закруглились в нули… Но и в ней — наша странная часть, выживания яростный дух, не дающий бесследно пропасть, превратившись в песок или пух… Хоть порой в непроглядную тьму нас заводит лихая стезя — нам судьба привыкать ко всему, потому как иначе — нельзя.

III

В Петербурге, Детройте и Яффе,
наподобие дроф и синиц,
мы не будем в плену географий
и придуманных кем-то границ.
Нашим компасам внутренней боли,
эхолотам любви и тоски
не нужны паспорта и пароли
и извечных запретов тиски.
Пусть услышит имеющий уши,
пусть узнает считающий дни:
нам с рожденья дарованы души.
Говорят, что бессмертны они.
И они матерьялами служат
для Империи с номером три…

Две Империи — где-то снаружи,
а одна —
всех важнее —
внутри.

©Александр Габриэль

На излёте

Ваш холеный наточенный ноготь
мне не в радость. Скорее, в облом.
Я не дал разрешения трогать
Вам активы мои под столом.

Вы давали мне честное слово,
что друзьями останемся мы,
что дождетесь супруга родного
из недальней оршанской тюрьмы.

Я порой орошал Ваши нивы
из сочувствия к Вашей беде…
Но зачем же Вы так похотливы
и в кино, и в гостях, и везде?!

Нас уже, к сожаленью, не двое;
нам предписан сердечный покой…

Не берите меня за живое
раскаленной от страсти рукой.

©Александр Габриэль